Официальный дискурс в Берлине звучит убедительно: население стареет, квалифицированных работников не хватает, без мигрантов экономика рискует задохнуться. Все вроде логично. Но если на миг отбросить лозунги и заглянуть в отчеты ОЭСР — картина меняется. Под красивым фасадом — не очень лестная статистика: та самая «надежда экономики» зачастую оказывается в положении людей второго сорта.
Цифра, которая цепляет сразу, — 43 процента. Именно на столько, в среднем, мигранты в Германии зарабатывают меньше местных сверстников в начале своей профессиональной карьеры. Для сравнения: в среднем по индустриальным странам разрыв составляет 34%. Германия — среди далеко не самых лучших. Хуже ситуация только в Италии (45 %). Во Франции — 28 %, Дании или Португалии цифры тоже радуют. И хотя за первые пять лет мигранты частично догоняют местных (разрыв сокращается примерно на треть), полного равенства не происходит даже через десятилетие.
Работа есть — равенства нет
Мигранты — это уже не маргинальная группа, как принято думать. По данным отчета, в 2024 году уровень их занятости в Германии составил 69,6%. Немало. Но есть нюанс: среди коренных немцев этот показатель выше на 10,3 процентного пункта. Это один из самых больших разрывов в странах ОЭСР. Печальнее только в Турции и Нидерландах.
Особенно сильно это ощущается в тех сферах, где Германия громче всего говорит о нехватке кадров: медицина, IT, инженерия. В этой группе занятость мигрантов отстает примерно на 15 пунктов. То есть ровно те направления, на которые ориентированы рекламные кампании, визовые реформы и обещания «прямого входа». Однако на деле двери для приезжих специалистов открываются медленнее. И не потому, что они слабее — просто барьеры выше.
Ловушка «дешевой рабочей силы»
Генеральный секретарь ОЭСР Матиас Корман формулирует проблему максимально осторожно: разницу в доходах «в значительной степени» можно объяснить тем, что мигранты чаще работают в низкооплачиваемых отраслях. Это верно — но неполно. Исследование в Nature уточняет: скорее, проблема в том, что мигрантам труднее попасть в те самые высокооплачиваемые секторы. Туда дорога не прямая — она, скорее, похожа на лабиринт.
На входе — сразу несколько фильтров. Языковой и бюрократический барьер. Дипломы часто признаются с огромной задержкой, особенно в медицине и образовании. Иностранец с опытом врача нередко начинает с должности санитара. Инженер — с работы техником или помощником на складе.
Добавим к этому скрытую дискриминацию. Имя, страна происхождения, незнакомый HR–отделу университет — и вот резюме уже не в приоритете. Шансов меньше, скорость продвижения — ниже. Мигранты годами выбираются из «нижнего этажа» экономической пирамиды. У кого–то получается. У многих — нет.
Парадокс кадрового голода
Между тем поколение бэби–бумеров уходит на пенсию, и рынок труда трещит по швам. Уход, промышленность, стройка, IT — везде не хватает людей. И вот тут парадокс: Германия признает, что без мигрантов не справится, но на деле блокирует собственный резерв.
В финансовом плане все еще интереснее. Исследования показывают: за всю жизнь мигранты, как правило, платят в казну больше, чем получают. Они — доноры. Но компании не торопятся их нанимать. Опросы ОЭСР фиксируют: многие бизнесы думают скорее о сокращении штатов, чем об их расширении. И даже те, кто ищет новых сотрудников, далеко не всегда видят в мигрантах приоритетную силу.
Меньше виз — больше прошений об убежище
И наконец, еще одна деталь. Впервые за три года легальная миграция в страны ОЭСР сократилась — до примерно 6,2 млн человек, что на 4% меньше, чем годом ранее. Германия — не исключение. Людей, въезжающих по рабочим визам или семейным основаниям, становится меньше.
А число тех, кто просит убежище, наоборот, выросло до рекордных 3,1 млн, прибавив 13%. Баланс меняется: людей, приезжающих по понятным, прозрачным каналам для рынка труда, становится меньше, а нагрузка на и без того перегруженные системы приема, размещения и интеграции растет. Для Германии это создает дополнительное напряжение: система приема и без того на износ, а канал привлечения квалифицированных кадров начинает проседать.
Что предлагает ОЭСР
Рецепты известны, и звучат почти банально:
- Быстрее признавать зарубежные дипломы, особенно в дефицитных сферах.
- Поддерживать переход мигрантов в более продуктивные отрасли.
- Инвестировать в обучение и языковую поддержку прямо на рабочем месте.
- Жестче бороться с дискриминацией при найме.
- Развивать инфраструктуру — от транспорта до детсадов — чтобы женщины могли работать.
Почему этого до сих пор нет — вопрос, скорее, политический, нежели экономический.
Это вовсе не успех
Пока в отчетах по–прежнему стоит цифра «–43%», разговоры о выгоде миграции остаются теорией. Германия не может всерьез рассчитывать на приезжающих, одновременно оставляя их на «распродаже». Либо это стратегический ресурс, и с ним работают как положено. Либо — вечный резерв, которому почему–то так и не протянули руку.
Об этом говорит Германия:
Германия — Пепел и алмаз. Новый закон легализует превращение праха в украшения. Сколько стоит вечная память в каратах — и почему это вызывает бурю протестов?
Германия — Негромкая пауза на границе. 97 277 заявлений об убежище за десять месяцев. Почему цифры снижаются и при чем тут Дамаск, суды и муниципалитеты
Германия: Тихая деиндустриализация. Зачем 41% заводов сокращает персонал, пока Берлин рисует рост на 2026 год
Германия — Кризис украл Рождество? Потребительский климат на дне: каждый второй экономит на подарках
Германия — Ночь мертвецов в Штутгарте. Хэллоуин–вечеринка обернулась кошмаром: не менее десяти человек в больнице, полиция расследует версию с Knockout–Tropfen
Германия — Зимний сезон инфарктов. Грипп уже не «простуда», а системная атака на сосуды. Врачи предупреждают: пик риска — первые четыре недели после заражения
Германия — Суббота началась с войны. Железнодорожный узел превратился в точку силового прессинга
Германия — Сколько стоит старость? Люди в белом получают прибавку, люди в креслах — новый счет. Государство перекладывает расходы на самых беспомощных граждан!
Германия — Почему Висбаден перешел на кипяток. Водопровод под подозрением — микроскопический след превратил столицу Гессена в зону санитарного контроля
Германия — Транспорт без иллюзий. Как федерация и земли делят ответственность за движение страны
Германия — Молчание палат. Медицина под давлением. Пациент под капельницей. Безопасность — под вопросом. За год — около 3 700 подтвержденных ошибок. А сколько не подтвержденных?
Германия — Цена достоинства — 14,60 €? Когда труд превращают в арифметику, а старость — в статью убытков
