22 июня исполняется 80 лет с начала Великой Отечественной войны, нападения нацистской Германии на Советский Союз. Мы расскажем о чувствах, переживаниях и впечатлениях солдат и офицеров Красной Армии, прошедших ту войну и встретивших победную весну 1945 года.
Среди них — те, кто воевал на территории Германии, участники штурма Берлина. Их эмоции и размышления нашли свое отражение во фронтовых дневниках и в письмах, отправленных ими домой. Уникальность этих источников состоит в том, что они написаны в разгар войны. Письма и дневники писались «здесь и сейчас» и, в отличие от воспоминаний и мемуаров, не подвергались редактуре в послевоенные годы.
Уже почти тридцать лет Архивный отдел российского Научно-просветительного Центра «Холокост» собирает по всему миру — в оригиналах и электронных копиях — письма, дневники, фотографии, рисунки, личные документы, а иногда даже и личные вещи участников и современников Второй мировой и Великой Отечественной войны. Как правило, это советские евреи — фронтовики, труженики тыла, эвакуированные граждане, жертвы Холокоста и люди, чудом выжившие в оккупации или в плену. Также мы разыскиваем письма и документы членов смешанных семей и из семей солдат и офицеров Красной Армии, освобождавших нацистские лагеря и гетто.
Многие семейные реликвии были нами обнаружены, в том числе, и в Германии, где ныне проживает большая русскоязычная еврейская община. Примечателен случай в 2019 году, когда одному из нас, архивистов, нужно было успеть посетить в Мюнхене двух пожилых соотечественниц, хранящих дома письма своих отцов-фронтовиков. Шутка ли, тогда, помнится, пришлось мчаться с переносным сканером с улицы Карла Маркса на улицу Фридриха Энгельса.
В этом году Центр «Холокост» представил результат двух последних лет архивных поисков — сборник «Сохрани мои письма…» Он уже шестой в одноименной книжной серии, начатой еще в 2007 году. В новой книге — более 340 писем, четыре дневника, свыше 200 иллюстраций. Подавляющее большинство публикуется впервые. Мы не включали в сборник писем, вроде «жив-здоров, чего и вам желаю». В нашей книге — подробные описания событий, вдумчивые размышления, анализ, рефлексии, иногда юмор, а иногда такие человеческие трагедии, что еще долго отходишь от прочитанного. Война во всех ее ипостасях. Кровавое месиво боев, блокада Ленинграда, Холокост, оккупация, жизнь в тылу и в эвакуации. Победа. Письма и дневники как известных деятелей, увековеченных отдельными статьями в «Википедии», так и самых простых, доныне неизвестных людей.
Сборник завершается географическим указателем. Можно посчитать, что слово «Германия» упомянуто в письмах и дневниках сорок раз (без учета отдельных немецких городов и регионов). Нетрудно догадаться, в каком контексте и с какими коннотациями писали это слово советские граждане во время войны — и уж особенно евреи, ставшие современниками и свидетелями Холокоста. Ненависть была настолько ошеломляющей, что даже малограмотный солдат использовал такие метафоры, выводил такие словесные обороты, какие не пришли бы в голову даже лучшим классикам литературы. «Ненависть юным уродует лица / ненависть просится из берегов / ненависть жаждет и хочет напиться / чёрною кровью врагов!» — пел в одной из своих баллад Владимир Высоцкий. Мы бы только добавили к этому то, что ненависть, требуя своего яркого выражения на бумаге, иногда заставляет становиться настоящим писателем.
Но могли ли советские солдаты в сороковые годы испытывать к Германии и немцам что-то другое, помимо ненависти? Как ни странно — да. Любопытство, сострадание… и даже любовь. Вот как раз о нормальных человеческих чувствах, которые все-таки сохранялись и проявлялись у воинов Красной Армии по отношению к немцам, мы и хотели бы вспомнить.
Старший лейтенант Лазарь Векслер (1904–1990) потерял на войне двух братьев и сестру. Братья погибли на фронте, сестра была убита в оккупации. Великую Отечественную Лазарь Векслер прошел в качестве военного авиадиспетчера, однако после Победы пришлось поработать по гражданской специальности — он был также специалистом в пищевой промышленности. С 1945 по 1949 год он занимался продовольственным снабжением Берлина. Здесь, в Германии, удивительным образом чувство любопытства к незнакомой стране заглушало горечь от гибели родных людей. В офицере проснулся тонкий ценитель архитектуры! Для посланий домой он выбирал исключительно трофейные открытки с видами немецких достопримечательностей. Если братья по оружию писали о фрицах, то Лазарь Векслер писал о фризах (это важная часть архитектурного ордера). Надолго задержавшись на чужбине по долгу службы, он после войны привез в Берлин свою семью. Свидетельством любви офицера к архитектурным формам стал семейный снимок у грандиозного (ныне уже не существующего) памятника кайзеру Вильгельму I.
Наум Цейтлин (1908–2004). Большой подвижник, автор переведенных на иностранные языки работ по педагогике, отец известного российского лингвиста Стеллы Цейтлин, а в годы войны — простой сержант, он из всех искусств важнейшим для себя считал литературу. Прямо из окопа он переписывался с писателем Ильей Эренбургом, а в личном фронтовом дневнике с сожалением отмечал ту пропасть, которая пролегла между великой германской литературой и германским национал-социализмом. Из записи от 14 августа 1942 года:
«Захожу в первый попавшийся фрицевский блиндаж — и здесь следы бегства, более чем поспешного. Весь пол завален вещами, письмами, игральными картами. Одного только нет в блиндаже — книг. <…> Они пробыли в этих местах около десяти месяцев, убивали, грабили местных жителей, пьянствовали, играли в карты и (что видно по всему) ни разу не вспомнили о том, что есть на свете книги Гете, Шиллера…»
Дойдя с боями до Германии, Наум Цейтлин — что редкость для советского бойца — начинает интересоваться преступлениями нацистов и против самих немцев. Возникает сострадание к «старухе-немке», чьи слова говоривший по-немецки сержант специально записывает в своём дневнике:
«Я знаю: немецкие солдаты вели себя в России как варвары. Они и есть варвары. Даже с нами, немцами, они обращаются не по-человечески. Меня и моего мужа, больных стариков, они выгнали из дома <…>. Мой муж ушел уже восемь дней назад проведать дом. Что с ним, я не знаю».
«Четвертый год соленый пот и кровь рекой, а мне б в девчоночку в хорошую влюбиться…» — поется в известной песне о войне. Правда, автор этих строк едва ли подозревал, что «хорошей девчоночкой» может оказаться жительница Берлина. В молодую немку Рут Эхейм (правда, наполовину еврейку, вынужденную скрывать от нацистов своё происхождение) имел неосторожность влюбиться рядовой Красной Армии Рувим Подрабинек (1920–1992) — брат известного учёного и правозащитника Пинхоса Подрабинека. И ведь влюбился взаимно! В письмах он настойчиво просил благословения у матери — а мать не могла ни понять, ни принять выбора сына. Дошло до того, что несостоявшейся свекрови по-немецки написала сама Рут! Она уверяла мать Рувима в своей искренней любви к её сыну и завершала своё признание словами надежды: «Я знаю, любая мама поймёт всё». Но в конце концов гордиев узел, в котором сплелись любовь двух молодых людей и оскорблённые материнские чувства, разрубил командир Рувима Подрабинека: отношения между советскими военнослужащими и немецким населением запрещены — и точка… Но уже после того, как наш сборник «Сохрани мои письма…» был отпечатан, сын Рувима, Михаил Подрабинек, неожиданно обнаружил свидетельства переписки своего отца с Рут Эхейм в конце 1980-х — начале 1990-х годов. А значит, эта история не закончилась, едва начавшись, в 1945 году, — и она еще ждет своего дальнейшего изучения.
Евсей Кругликов (1902–1987) был в 1945 году уже в звании полковника и в должности заместителя командира дивизии. У него один брат погиб под Сталинградом, другой вернулся инвалидом. Очень интересно проследить его впечатления о немцах в период апреля-декабря 1945 года. Письма Евсея Кругликова мы не успели включить в наш сборник — и выдержки из них публикуем впервые специально для читателей газеты. 23 апреля 1945 года Кругликов, догоняя свою дивизию, пишет жене и дочери в Москву о впечатлениях и наблюдениях по дороге на Берлин:
«На территории Западной Польши видел я много верениц немцев и немок, шествующих со своим скарбом из Польши в другие места. Наконец-то они узнали, что такое война… Побывав в Польше, я решил посмотреть места недавних боёв в логове фашистского зверя. Из Данцига на машине я поехал в немецкую Померанию. Я не был в Восточной Пруссии, но мне кажется, что все немецкие города так же мрачны, как и города восточной Пруссии. Чистокровные арийцы (и арийки) так же мрачны, как и их дома. Теперь-то они начинают понимать, что затеяли недоброе дело и расплачиваются за него, хотя полная расплата еще впереди».
В начале декабря 1945 года настрой писем несколько меняется. Теперь Кругликов пытается осмыслить, оценить то, что случилось с Германией и её народом:
«Когда гитлеровцы маршировали по Европе, берлинцы кричали «браво», восторгались своим фюрером и благословляли его на дальнейшие разбойничьи подвиги. Но они не подозревали, что дело кончится трагедией для них и всего немецкого народа. Народ несёт теперь ответственность, и не может не найти её, за все злодеяния немецких захватчиков. Теперь берлинцы пожинают плоды своего труда. Берлинцы теперь не восторгаются своими бывшими фюрерами, они берутся за ум, но с большим опозданием».
В завершение хочется рассказать читателю: недавно студенты Потсдамского университета — по собственной инициативе! — перевели несколько десятков писем из сборников Центра «Холокост» на немецкий язык — и 7 мая этого года в качестве мемориальной акции прочитали их онлайн. Мероприятие продолжалось почти три часа, в нем приняли участие граждане Германии, России, Израиля, Беларуси. Это говорит о том, что у нас есть все возможности для примирения, взаимопонимания и общей памяти о трагедиях прошлого.
Уважаемые читатели! Если в вашей семье сохранились письма, дневники, фотографии, рисунки, документы времен войны, воспоминания обязательно их пришлите авторам статьи: romazhigun@mail.ru , arch-holofond@mail.ru.
Роман ЖИГУН, научный сотрудник Центра «Холокост»,
Леонид Тёрушкин, заведующий архивным отделом Центра «Холокост».
Иллюстрации предоставлены Архивом Центра «Холокост».
Об этом говорит Германия:
«Именно Красная Армия поставила точку в самом кровавом военном конфликте в истории»
Германия, 80 лет спустя: "Маки, маки, красные маки, горькая память Земли"...
Школьников ожидает обучение по сменам в масках и в следующем году
