В историко-техническом музее Пенемюнде, расположенном на месте нацистского ракетного центра, прошла торжественная встреча, посвящённая 75-летию подвига советского лётчика Михаила Девятаева.
Девятаев уходит от погони
– Миша, – сказал Кривоногов Иван, –
Надо сегодня исполнить наш план…
Возле бараков, вонючим двором,
Вёл часовой их на аэродром.
Читатели старшего поколения, возможно, вспомнят эти бесхитростные строчки поэта-фронтовика Ивана Шамова. Когда-то третьеклассникам приходилось учить наизусть рифмованный рассказ о том, как лётчик Михаил Девятаев, оказавшись в немецком плену, вместе с товарищами угнал самолёт и, уйдя от погони, перелетел линию фронта.
В каторжной куртке советский пилот
«Хейнкель» с крестами в Россию ведёт.
Море в барашках неслышно шумит.
Следом в погоню взлетел «мессершмитт».
Злобится коршун. К гашетке рука.
Но Девятаев ушёл в облака.
Линию фронта, на бреющем, днём,
Он пересёк под зенитным огнём.
Красивый сюжет для школьного учебника, скажут одни. Голливудский боевик, поморщатся другие. Не угадали: эта невероятная история действительно произошла, причём ровно 75 лет назад, 8 февраля 1945 года.
Остров Узедом
Федеральная дорога 111 ведёт от автобана номер 20 на северо-восток. Идеальное покрытие, ухоженные городки, многие дома — с характерными для севера Германии соломенными крышами. Трудно поверить, что ещё лет двадцать назад здесь приходилось трястись по булыжной мостовой, а с Берлином эту глухомань соединяла разбитая бетонка.
Внушительного размера разводной мост остался позади — я на острове Узедом, совсем рядом с польской границей. Посёлки на восточном берегу острова — популярные с конца 19-го века балтийские курорты. Похоже на Палангу или Юрмалу — сосны, дюны, песчаные пляжи. Февраль — не сезон, конечно, но отдыхающих достаточно — по улицам чинно прогуливаются любители морского воздуха.
Поворот дороги — и картина резко меняется. Узкое шоссе идёт по насыпи, вплотную подступивший лес отделён забором, на ржавых жестяных щитах — надписи «Запретная зона! Не заходить!». Ещё несколько километров — и передо мной указатель «Пенемюнде».
Секретная база Пенемюнде
«Мы уже твердо знали, что основной немецкий центр по разработке ракетного оружия находится у побережья Балтийского моря на острове Узедом. Туда рвутся армии Рокоссовского. Но нам надо было успеть до возможного разрушения этого центра нашими же «братьями-славянами», которые понятия не имели о том, какую ценность для специалистов представляют приборы, стенды, лаборатории, бумаги — ведь это всё можно взорвать, сжечь, уничтожить просто так, между прочим, если немцы сами всё не уничтожат до прихода Красной Армии…», — писал полвека спустя в своей книге воспоминаний патриарх советского ракетостроения Б. Е. Черток. В 1945 году он, тогда 33-летний майор, был командирован в Германию, чтобы разыскать и увезти всё, что может пригодиться для работы над секретной техникой.
В начале тридцатых годов прошлого столетия работы над созданием ракет велись одновременно в СССР и в Германии. Цель — самая романтическая: выход в космос, освоение межпланетного пространства. Исследования и эксперименты велись энтузиастами — в мире нарастала напряжённость, приближалась война. Тут не до чудаков-мечтателей!
Тогда немецкий инженер Вернер фон Браун решил: чтобы получить государственную поддержку — а без неё никак — надо убедить руководство Рейха в возможности военного использования ракет. С их помощью можно, например, доставить бомбы на вражескую территорию, преодолев сотни и даже тысячи километров.
Сделка с дьяволом состоялось, фон Браун получил необходимое финансирование для строительство ракетного исследовательского центра на Узедоме. Место было выбрано не случайно: в этой глуши легко скрыться от постороннего взгляда. Рыбацкая деревушка Пенемюнде пошла под снос — а её название впоследствии стало одним из символов освоения космоса, как Байконур или мыс Канаверал.
Путь в космос и бомбардировка Лондона
К 1940 году вся северная часть острова превратилась в гигантскую военную базу. Испытательные стенды, пусковые установки, производственные корпуса были связаны километрами железнодорожных путей и шоссе. 15 тысяч инженеров и техников работали над созданием и совершенствованием знаменитого «Агрегата 4» — ракеты, которую позже немецкая пропаганда окрестила «Оружием возмездия», Vergeltungswaffe, сокращённо Фау-2.
3 октября 1942 года аппарат впервые успешно стартовал и поднялся на высоту более 80 км. А 20 июня 1944 такая же ракета впервые вышла в космическое пространство.
Использование оснащённых боеголовками ракет в военных целях не заставило себя ждать: 8 сентября 1944 года Фау-2 впервые нанесла удар по лондонскому предместью Чизик. Затем последовали ракетные налёты на города Франции, Бельгии, Голландии — всего по целям в Западной Европе было выпущено около 3200 ракет.
Несмотря на безнадёжное положение на всех фронтах, руководство Рейха всерьёз рассчитывало с помощью чудо-оружия переломить ход войны.
Понятно, что советскому командованию была остро необходима информация о происходящем в Пенемюнде, о секретных разработках немцев. Но как её получить?
Девятаев-Никитенко
13 июля 1944 подо Львовом в воздушном бою истребитель Михаила Девятаева был подбит. Лётчик прыгнул с парашютом, но был ранен, потерял сознание и оказался в плену.
Попытался бежать из Лодзинского лагеря военнопленных, но был схвачен и отправлен в лагерь смерти Заксенхаузен под Берлином. Шансов остаться в живых не было. Произошло невероятное: кто-то из персонала подменил нашивку с номером на лагерной робе. Михаил Девятаев стал Степаном Никитенко и был отправлен в лагерь на Узедоме, узники которого использовались на работах в ракетном центре Пенемюнде. Что было дальше, вы уже знаете.
Но побегом эта удивительная история не закончилась! «Сдался в плен — значит, предатель», — негласный закон военного времени. И Девятаев снова оказался в лагере — на этот раз в советском. Выйдя на свободу и вернувшись в Казань, долго не мог устроиться на работу, был грузчиком в порту.
Лишь в конце пятидесятых что-то переменилось. Девятаев стал капитаном речных судов, испытывал — символичное название! — «Ракету», один из первых теплоходов на подводных крыльях. А в 1957 году наконец получил за свой подвиг звание Героя Советского Союза.
Торжественная встреча
C 1991 года на территории бывшего ракетного центра Пенемюнда работает музей. Он расположен в здании бывшей электростанции. Гигантские размеры единственного сохранившегося здания позволяют представить масштабы существовавшего здесь 75 лет назад комплекса.
Михаил Девятаев не раз приезжал сюда. Встречался с местными жителями, школьниками, рассказывал о пережитом.
8 февраля, в день 75-й годовщины побега десяти узников, в музее прошла торжественная встреча. Её организовал Фонд Александра Печерского.
«Наш фонд был создан для увековечения памяти Александра Печерского — организатора восстания в лагере смерти Собибор. Мы считаем, что вообще надо больше рассказывать о сопротивлении в лагерях. Не было ни одного лагеря — от Норвегии до Италии — где не было бы восстаний. Часто они организовывались советскими офицерами. Было много ярких эпизодов, побег Михаила Девятаева с товарищами — один из них», — рассказывает один из руководителей Фонда Илья Васильев. Для того, чтобы напомнить о подвиге лётчика, он совместно с дирекцией музея в Пенемюнде организовал эту встречу. Для участия в ней на Узедом приехали Чрезвычайный и полномочный посол Российской Федерации в Германии Сергей Нечаев и сын Михаила Девятаева Александр.
«Знаменитый побег советского лётчика — это памятный эпизод и в истории Великой Отечественной войны, и в истории тех, кто, даже оказавшись в плену, продолжал оказывать сопротивление нацизму. Здесь, в Пенемюнде, нацизм пытался выковать оружие возмездия. Здесь создавали ракету Фау-2, которая должна была изменить ход войны. Но история распорядилась иначе — в том числе благодаря военнопленным, советским и из других стран мира, которые, несмотря на невыносимые условия, сохраняли волю к сопротивлению. Об этом особенно важно помнить сейчас, когда приближается 75-я годовщина победы в Великой Отечественной войне, освобождения Германии и Европы от нацизма», — сказал посол, выступая перед собравшимися.
Конспирология
Михаил Девятаев долгое время не рассказывал об истории своего возвращения из плена. Это дало возможность историкам и журналистам выдвинуть самые разнообразные теории — от фантастических до вполне реальных. Много написано, например, об участии советского лётчика в работе берлинского коммунистического подполья в последний год войны. Переброска в Пенемюнде, утверждают некоторые, была частью заранее разработанного плана.
Есть вполне достоверные сведения, что угнанный «Хейнкель» был не обычным самолётом, а летающей станцией управления ракетами. Именно за ней и охотилось советское командование. Очевидцы утверждают: лишь только самолёт с беглецами поднялся в воздух, с пусковой установки стартовала одна из подготовленных к запуску Фау-2. Сам же Девятаев объяснял это так: случайно нажал какую-то кнопку, смотрю — с земли взлетает ракета. Правда, тут же пошла на снижение и упала в море.
Есть даже мнение, что именно это послужило причиной опалы вернувшегося на Родину героя: согласно заданию, он должен был привести ракету к своим, чтобы специалисты смогли исследовать образец или хотя бы его фрагменты.
Много вопросов вызывает и фотография, сделанная в Пенемюнде осенью 1945 года. На ней Б. Е. Черток, С. П. Королёв и другие специалисты-ракетчики, а рядом — Михаил Девятаев, который в это время должен был бы находиться в совсем другом месте.
Добавим, что уже в 90-е годы академик Черток приезжал в Пенемюнде, встречался с сотрудниками музея, затем такие встречи проходили в Москве. При этом история передачи материалов немецкой ракетной программы советским специалистам в 1945 году долгое время оставалась секретной. Поэтому и о побеге Девятаева из плена знали немногие.
Планы
Возможно, со временем в Пенемюнде появится отдельная экспозиция, посвящённая этой теме. В 2015 году научный совет музея возглавил берлинский историк Андреас Нахама, много лет руководившей выставкой «Топография террора» и известный своим стремлением к документальной точности. Возможно, благодаря работе специалистов исчезнут и «белые пятна» в истории советского ракетостроения.
Должен помочь в этом и фильм, над которым сейчас работают российские кинематографисты. Биографическая кинодрама так и будет называться — «Девятаев».
Леонид ПОЛЯКОВ.
