Представьте себе: раннее утро, Кельн или Лейпциг, автобус подъезжает к остановке, а молодой избиратель 23 лет, еще толком не проснувшись, уже листает ленту TikTok. Не газета, не вечерние дебаты, а 20 секунд видео, мем, монтаж из фрагментов выступления. Добро пожаловать в новую политическую реальность.
Судя по опросам, именно социальные сети стали для молодежи одним из главных источников политических новостей накануне выборов–2025. Но то, что выглядит как стихийный поток случайных роликов, на самом деле срежиссировано — и местами весьма предвзято.
Вечный монтаж
Исследователи из Потсдамского университета и Bertelsmann Stiftung решили проверить, насколько алгоритмы влияют на то, что видят молодые пользователи в TikTok, Instagram, X и YouTube. В рамках исследования было создано 268 фейковых аккаунтов — «виртуальные пользователи» в возрасте от 21 до 25 лет, которым дали возможность «жить своей жизнью». Основу анализа составили около 2,6 миллиона видео.
Метод назвали «аудитом с помощью чучел» (Sock–Puppet–Audits) — когда искусственные профили ведут себя как реальные молодые люди: смотрят, реагируют, пересылают, где–то лайкают, что–то просто пролистывают.
Задача была простой: понять, какие политические видео пользователю показываются сами по себе — без целенаправленных запросов и кликов, просто как автоматическая лента рекомендаций. Иначе говоря, какая информационная диета предлагается «по умолчанию».
Кто говорит, а кого не слышно
На старте все выглядело честно. Больше всех контента произвела SPD — почти четверть от общего количества партийных роликов (24,1 %). Затем шел блок CDU/CSU (17,1 %), AfD (21,5 %) и Die Linke (9,7 %).
Но когда дело дошло до того, кто реально появляется в ленте, картина резко изменилась:
SPD — с 24,1 % контента до 14,1 % показов;
CDU/CSU — с 17,1 % до скромных 4,9 %;
Die Linke — с 9,7 % до 27,6 %;
AfD — с 21,5 % до 37,4 % показов.
То есть платформы фактически усиливают голос тех, кто говорит радикально и резко, и приглушают центристов. Партии, стоящие по краям политического спектра, проходят словно через невидимый усилитель, тогда как умеренный центр звучит в полсилы.
Хештег как предсказание
Самый поразительный перекос — во времени. Видео с #afd в TikTok выскакивало новым профилям уже примерно через 11–12 минут после регистрации. А чтобы дождаться #spd, приходилось ждать больше часа. При этом примерно половина всего партийно–политического контента в ленте приходилась именно на AfD.
Логично предположить: радикалы просто делают контент, который собирает больше лайков, и алгоритм лишь честно награждает популярность. Но исследование разбивает этот удобный миф: одних лайков и просмотров явно недостаточно, чтобы объяснить такой перекос. Умеренные партии, вроде SPD, тоже набирали неплохие просмотры и реакцию. Просто алгоритм явно отдает предпочтение роликам, которые провоцируют, вызывают злость, обостряют конфликт и делят мир на «наших» и «чужих».
Негатив лучше продается
Удивительно, но факт: видео, вызывающие гнев и презрение, действительно распространяются активнее. Чем жестче тон, чем острее конфликт — тем выше охваты. AfD и BSW этим умело пользуются: выстраивают кампании на критике, отрицании и поляризации. А умеренные демократические партии выглядят на этом фоне как робкие гости на шумной вечеринке, где микрофон всегда у самых громких.
По сути, соцсети формируют избирательную картину мира, в которой радикальность становится нормой, а спокойная аргументация — почти невидимкой. Этот вывод перекликается и с расследованием Global Witness (2025), которое показало: TikTok и X рекомендуют тестовым профилям непропорционально много материалов AfD — значительно больше, чем это соответствовало бы реальной поддержке партии.
Умеренность выключили
Именно в этом кроется главная угроза. Молодые избиратели во многом узнают о политике исключительно из соцсетей. Если эти ленты систематически замалчивают центр и освещают только острые края, то само представление о «политической норме» смещается. Радикальные позиции начинают казаться не криком активного меньшинства, а чем–то обыденным и «само собой разумеющимся».
Особенно тревожно это звучит, если вспомнить, что речь идет о целой возрастной группе, которая только–только формирует политические взгляды и еще не успела выработать устойчивые медиапривычки и фильтры.
Кто на самом деле ведет кампанию?
Есть и другой, почти философский вопрос: кто вообще принимает решение, что мы увидим? В газетах — редакция, которую, по крайней мере, теоретически, можно спросить. А в соцсетях?
В мире TikTok, Instagram и X решения о том, что именно покажут пользователю, принимают не редакторы, а наборы формул — алгоритмы, запрятанные в недрах компаний. Формально платформы заявляют нейтралитет. На практике — управляют весьма конкретной «информационной диетой» для миллионов людей.
Да, Digital Services Act (Закон ЕС о цифровых услугах) требует от крупных платформ большей открытости и отчетности. Но независимые аудиты — вроде потсдамского исследования — показывают, насколько сложно реально оценить воздействие этих систем. Отсюда и растущие призывы: больше прозрачности, больше ответственности, больше внешних проверок.
Пока всего этого нет в достаточном объеме, вывод остается пугающе простым: ту предвыборную кампанию, которую видит молодежь, ведут не только политики. Ее ведут алгоритмы. И они делают ставку на тех, кто говорит громче всех.
Об этом говорит Германия:
Германия — Ночь мертвецов в Штутгарте. Хэллоуин–вечеринка обернулась кошмаром: не менее десяти человек в больнице, полиция расследует версию с Knockout–Tropfen
Германия — Зимний сезон инфарктов. Грипп уже не «простуда», а системная атака на сосуды. Врачи предупреждают: пик риска — первые четыре недели после заражения
Германия — Суббота началась с войны. Железнодорожный узел превратился в точку силового прессинга
Германия — Сколько стоит старость? Люди в белом получают прибавку, люди в креслах — новый счет. Государство перекладывает расходы на самых беспомощных граждан!
Германия — Почему Висбаден перешел на кипяток. Водопровод под подозрением — микроскопический след превратил столицу Гессена в зону санитарного контроля
Германия — Транспорт без иллюзий. Как федерация и земли делят ответственность за движение страны
Германия — Молчание палат. Медицина под давлением. Пациент под капельницей. Безопасность — под вопросом. За год — около 3 700 подтвержденных ошибок. А сколько не подтвержденных?
Германия — Цена достоинства — 14,60 €? Когда труд превращают в арифметику, а старость — в статью убытков
Германия — Две ложки, что продлевают жизнь. Почему кардиологи и неврологи советуют держать оливковое масло рядом с лекарствами. Риск деменции снижается на треть
Германия — Деньги уходят, а вы не помните куда? Неврологи бьют тревогу! Как финансовая история превращается в медицинскую карту — и почему странные траты и просрочки по счетам — это не ваша вина, а ранний диагноз
Германия — 20 евро за ребенка: благодарность или тикающая бомба? Пока матери ждут признания, Минфин считает потери. Как Mütterrente стала нервом немецкой пенсионной политики
Германия — Работа в раю: Альпы платят 3000 €. Как курорты Австрии превратились в охотников за персоналом, а работник из просителя — в короля. Что ждет Европу, где работать некому?